Гомен, совсем не то, что нужно. Совсем без страшных сказок. 253 слова
В Главном Доме Клана Нура необычайно тихо. Стрелка на часах едва подошла к девяти часам вечера, как все – даже самые неугомонные и непоседливые екаи – разбрелись кто куда, каждый по своим потаенным местам.
Сегодня – пожалуй единственный день месяца, когда Второй проводит его дома. Сегодня – все время посвящено драгоценному сыну. Четырехлетнему маленькому Рикуо. Все обитатели Дома знали, что сегодня – День Сказок.
***
В просторной комнате наследника Клана Нура погасла свеча. Лишь свет блеклой луны изредка прорывался сквозь открытые седзи в сад. Малыш лежал на футоне, уже слегка убаюканный колыбельной Кеджоро.
Из ниоткуда возник образ сына Нурарихена. Рихан подошел к ребенку, бесшумно присел рядом с пышногрудой аякаши, тихим голосом сказал:
— Можешь идти, Кино. — Как скажете, Второй, — изящно поднявшись, та удалилась из комнаты. — Рикуо... — ласково позвал Рихан. — П-папа-а-а-а... — зевая и потирая крохотными ручками свои карие глаза, отозвался малыш. — Ты уже вернулся? Ты ведь расскажешь мне сказку? — Да. С чего бы мне начать, — ехидная улыбка тут же появилась на лице Второго. — А ты знаешь... — Папа! — серьезным тоном выпалил ребенок. — Ты ведь уже взрослый! В-з-р-о-с-л-ы-й! А все также забавляешься! И вообще, ты... — начал было он отчитывать отца за «плохое поведение», но язык стал непослушно заплетаться, а глаза закрываться, давая понять, что пора бы уже окунуться в мир сладких грез. — Заснул, значит...
Нура Рихан аккуратно прилег рядом, чтоб не потревожить сон дитя, и беззаботно уснул. Пускай хоть один день, пускай, но он провел его с сыном. С маленьким четырехлетним Рикуо, которому нужна доброта и забота, и его любовь...
***
А из комнаты слышалось лишь мирное посапывание отца и сына.
- Папа, ты неплавильно ласскасываешь! И не стлашно! - мелкий, но уже уверенный в собственной неповторимости Рикуо выхватывает книгу из рук отца, - Надо так! И бесшабашный, ветреный Рихан внимательно слушает о похождениях Фродо-самурая и настоящей истории Красной шапочки, у которой почему-то замашки Аотабо. И отчего-то эти сказки кажутся ему гораздо более увлекательными, чем все, что он слышал за свою 300 летнюю жизнь.
- А, по-моему, этот твой Воландеморт - дурак, - Рикуо потянулся за карандашами, - вот смотри, папа. Если у него в Хяку были такие сильные волшебники, то можно было... с помощью простой пирамиды... и вот здесь... "Надо сказать бате, чтоб не таскал его на советы, - подумал Рихан, рассеянно глядя на каракули сына, - мелкий он еще, успеет еще наиграться в солдатики. Хотя... предложение-то дельное, - Второй с удивлением всмотрелся в очередную схему построения клана Пожирателей, - Хм, надеюсь, Рикуо будет на стороне людей".
Пятилетний Рикуо не верит в сказки. Особенно в страшные. Потому что у него целый дом екаев. И они хорошие. И потому, что даже самая плохая сказка заканчивается счастьем. А его папа никогда не вернется.
Декаданс всякий, рефлексия, мысли, бла-бла. А потом он решетку в тюрьму фоларийских богов выламывает.
Да я про количество исполнений, собственно. И про упорство в их написании. Знаете: поёт певец песню на концерте. Одну, вторую... третью поёт. Зал молчит. Ни аплодисментов, ни свистков, гробовое молчание, каменные морды. Ну, певец поёт пятую, -надцатую... Выходит наконец за кулисы, передохнуть. Там к нему подбегают, конечно, охают, ахают, а он говорит: щас ещё пойду. Петь.
Сочувствующие: на бис, да?
Певец, злобно: на зло.
В общем, ни в каком плохом смысле). Скорее, камешек в огород нашей сонной публики. А два последних очень, очень недурны)).
253 слова
В Главном Доме Клана Нура необычайно тихо. Стрелка на часах едва подошла к девяти часам вечера, как все – даже самые неугомонные и непоседливые екаи – разбрелись кто куда, каждый по своим потаенным местам.
Сегодня – пожалуй единственный день месяца, когда Второй проводит его дома. Сегодня – все время посвящено драгоценному сыну. Четырехлетнему маленькому Рикуо.
Все обитатели Дома знали, что сегодня – День Сказок.
***
В просторной комнате наследника Клана Нура погасла свеча. Лишь свет блеклой луны изредка прорывался сквозь открытые седзи в сад. Малыш лежал на футоне, уже слегка убаюканный колыбельной Кеджоро.
Из ниоткуда возник образ сына Нурарихена. Рихан подошел к ребенку, бесшумно присел рядом с пышногрудой аякаши, тихим голосом сказал:
— Можешь идти, Кино.
— Как скажете, Второй, — изящно поднявшись, та удалилась из комнаты.
— Рикуо... — ласково позвал Рихан.
— П-папа-а-а-а... — зевая и потирая крохотными ручками свои карие глаза, отозвался малыш. — Ты уже вернулся? Ты ведь расскажешь мне сказку?
— Да. С чего бы мне начать, — ехидная улыбка тут же появилась на лице Второго. — А ты знаешь...
— Папа! — серьезным тоном выпалил ребенок. — Ты ведь уже взрослый! В-з-р-о-с-л-ы-й! А все также забавляешься! И вообще, ты... — начал было он отчитывать отца за «плохое поведение», но язык стал непослушно заплетаться, а глаза закрываться, давая понять, что пора бы уже окунуться в мир сладких грез.
— Заснул, значит...
Нура Рихан аккуратно прилег рядом, чтоб не потревожить сон дитя, и беззаботно уснул.
Пускай хоть один день, пускай, но он провел его с сыном. С маленьким четырехлетним Рикуо, которому нужна доброта и забота, и его любовь...
***
А из комнаты слышалось лишь мирное посапывание отца и сына.
- Папа, ты неплавильно ласскасываешь! И не стлашно! - мелкий, но уже уверенный в собственной неповторимости Рикуо выхватывает книгу из рук отца, - Надо так!
И бесшабашный, ветреный Рихан внимательно слушает о похождениях Фродо-самурая и настоящей истории Красной шапочки, у которой почему-то замашки Аотабо. И отчего-то эти сказки кажутся ему гораздо более увлекательными, чем все, что он слышал за свою 300 летнюю жизнь.
- А, по-моему, этот твой Воландеморт - дурак, - Рикуо потянулся за карандашами, - вот смотри, папа. Если у него в Хяку были такие сильные волшебники, то можно было... с помощью простой пирамиды... и вот здесь...
"Надо сказать бате, чтоб не таскал его на советы, - подумал Рихан, рассеянно глядя на каракули сына, - мелкий он еще, успеет еще наиграться в солдатики. Хотя... предложение-то дельное, - Второй с удивлением всмотрелся в очередную схему построения клана Пожирателей, - Хм, надеюсь, Рикуо будет на стороне людей".
Пятилетний Рикуо не верит в сказки. Особенно в страшные.
Потому что у него целый дом екаев. И они хорошие.
И потому, что даже самая плохая сказка заканчивается счастьем.
А его папа никогда не вернется.
По меньшей мере два последних очень неплохи.
Сочувствующие: на бис, да?
Певец, злобно: на зло.
В общем, ни в каком плохом смысле). Скорее, камешек в огород нашей сонной публики. А два последних очень, очень недурны)).