Впервые узрев ночной облик Рикуо, Куротабо с долей сожаления подумал, что Третий пошёл скорее в деда, чем в отца. Нет, чёрный монах испытывал глубокое уважение к Первому, но именно за Риханом он некогда без раздумий последовал в ночном шествии сотни демонов, именно с ним разделил сакадзуки и где-то в глубине своего сердца ожидал увидеть в его сыне воскресшую тень потерянного господина. Реальность оказалась иной. Возможно и к лучшему: слепая погоня за тенями ушедших никогда не вела к чему-то хорошему. И постепенно Куротабо привык видеть в Рикуо Рикуо: не сына, не внука, но того, кому суждено принять на себя бремя ответственности за будущее клана Нура. И чем больше смотрел, тем больше видел в юном предводителе тех черт, удивительных качеств, невозможных для чистокровного аякаши, что когда-то настолько подкупили его в Рихане. И всё было вновь и одновременно по-новому: лился в пиалы жидкий огонь саке, звучала клятва верности, звенела сталь и кипела кровь в битвах ради защиты того, что важно и дорого сердцу… И было запредельное единение матой. Неожиданное, нежданное и удивительное, будто впервые. И сейчас, глядя как Рикуо, не жалея себя, тренируется до изнеможения, вновь рвётся за грань собственных возможностей, потому что в грядущем противостоянии с Сеймеем слишком многое будет зависеть от силы именно главы хякки яко, Куротабо не может не отметить поразительного сходства сына и отца.
"Рихан, твой сын совсем как ты. Только, будучи взрослым, ты вечно разыгрывал беззаботность, а Рикуо при всём своём юном возрасте стремится проявлять ответственность и несгибаемость. Но оба вы надеваете эти маски, лишь бы окружающие не волновались, что вы выдержите груз тех испытаний, что вам выпали. И оба безумно упрямы в своём нежелании хоть часть его переложить на других… Так что всем нам, кто идёт за вами, остаётся лишь постоянно быть рядом, начеку, чтобы вовремя прикрыть спину и подставить плечо… И ради этого каждый раз оставаться в живых".
Впервые узрев ночной облик Рикуо, Куротабо с долей сожаления подумал, что Третий пошёл скорее в деда, чем в отца. Нет, чёрный монах испытывал глубокое уважение к Первому, но именно за Риханом он некогда без раздумий последовал в ночном шествии сотни демонов, именно с ним разделил сакадзуки и где-то в глубине своего сердца ожидал увидеть в его сыне воскресшую тень потерянного господина.
Реальность оказалась иной. Возможно и к лучшему: слепая погоня за тенями ушедших никогда не вела к чему-то хорошему. И постепенно Куротабо привык видеть в Рикуо Рикуо: не сына, не внука, но того, кому суждено принять на себя бремя ответственности за будущее клана Нура. И чем больше смотрел, тем больше видел в юном предводителе тех черт, удивительных качеств, невозможных для чистокровного аякаши, что когда-то настолько подкупили его в Рихане. И всё было вновь и одновременно по-новому: лился в пиалы жидкий огонь саке, звучала клятва верности, звенела сталь и кипела кровь в битвах ради защиты того, что важно и дорого сердцу… И было запредельное единение матой. Неожиданное, нежданное и удивительное, будто впервые.
И сейчас, глядя как Рикуо, не жалея себя, тренируется до изнеможения, вновь рвётся за грань собственных возможностей, потому что в грядущем противостоянии с Сеймеем слишком многое будет зависеть от силы именно главы хякки яко, Куротабо не может не отметить поразительного сходства сына и отца.
"Рихан, твой сын совсем как ты. Только, будучи взрослым, ты вечно разыгрывал беззаботность, а Рикуо при всём своём юном возрасте стремится проявлять ответственность и несгибаемость. Но оба вы надеваете эти маски, лишь бы окружающие не волновались, что вы выдержите груз тех испытаний, что вам выпали. И оба безумно упрямы в своём нежелании хоть часть его переложить на других… Так что всем нам, кто идёт за вами, остаётся лишь постоянно быть рядом, начеку, чтобы вовремя прикрыть спину и подставить плечо… И ради этого каждый раз оставаться в живых".
именно то, что надо! восхитительно!
з.
aleks-neko, очень рада, что угодила заказчику
а.